Извращение понятия любви как богохульство

Фрагмент из книги “Апология силы и принуждения“

Любовь не делает ближнему зла;
итак любовь есть исполнение закона.
Рим.13:10

В век «просвещённого» гуманизма и толерантности тема конфликта и применения силы в среде христиан тщательно ретушируется, обкатывается, тонет в море любвеобильных высказываниях и поучений, надёрганных из Священного Писания и трудов Святых Отцов. Мир, с каждым часом всё более охладевающий в любви, вопит о ней с телеэкранов, радио, газетных полос и, само собой, с церковных амвонов. Характерно, что вопли эти обратно пропорциональны делам любви – чем больше о ней говорят, тем меньше её видно невооружённым глазом.

Вместо наивысшего духовного состояния (но никак не чувства!) нам пытаются влить через уши в душу некий приторный суррогат, научающий любить всех и всё без разбора, а главное – быть терпимым к любым внешним проявлениям чего бы то ни было. И если Святые Отцы считали за проявление истинной братской любви грозные обличения упорствующим католикам-латинянам, то нынешние «богословы», помимо лобзаний и обниманий с еретиками, предпочитают потворствовать их заблуждениям репликами о «частичной благодати», «церкви-сестре», «общих нравственных ценностях» и прочая прочая.

Среди мирских людей ласковое зло стало чуть ли не высшей благодетелью, которая состоит в показных обрядах, слащавых речах и забвении Божественной Справедливости, Страшного Суда и муках вечных. Ад грезится смутным и далёким, зачастую несуществующим; диавол теряет черты реально существующего библейского персонажа, приобретая взамен расплывчатые контуры некоей абстрактности, нагромождения безличных пороков и грехов. Болезненная уверенность во всеобщем спасении и забвение памяти смертной сводит на нет любой подвиг, исповедничество, развитие личных добродетелей… Виной тому фактическая спекуляция на Любви Божией, искажение и извращение этого понятия.

Многократными повторениями и искажениями слово Любовь низвели в глазах обывателя до приземлённого биологического чувства, временного и непостоянного, и тем самым в очередной раз покусились на Величие Божие, ибо «Бог есть любовь» (1Иоан.4:16). Одновременно с этой подменой князю мира сего было важно нивелировать вопрос о наказании, а именно любое сопротивление внешнему греху (а затем и внутреннему) поставить вне закона, вне компетенции конкретной личности. Пристрастная интерпретация фразы «познай себя да будет с тебя» стало универсальным ответом на любой неудобный вопрос о распространении зла и неправды в этом мире. Вмешиваться «не в своё дело» теперь считается зазорным – будущий гражданин глобального общества должен со спокойствием трупа взирать на любые проявления свобод (а точнее греха). Царство зверя без этого не построить никак.

Святитель Филарет Московский отмечал: «Любовь Отца – распинающая, Любовь Сына – распинаемая, Любовь Святаго Духа – торжествующая силой Крестной»[1]. Возлюбившие мир сей желают видеть лишь торжествующую любовь – без самопожертвования, без усилий, без самоотречения и без страданий; таковые хотят лишь царствовать со Христом, а распинаться вместе с Ним не желают. Особенно чётко сформулировал эту мысль святитель Тихон Задонский: «Многие христиане желают быть со Христом Господом прославленными, но с Ним в безчестии и поношении быть и крест нести не хотят. Молятся Ему, чтобы в царствии Его быть, но в мире с Ним страдать не хотят, и тем показывают, что сердце их неправое и что Христа истинно не любят, и, если сказать правду, больше себя любят, нежели Христа. Поэтому говорит Господь: «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот недостоин Меня» (Мф.10:38)»[2]. Паисий Святогорец по этому поводу сказал так: «Люди хотят грешить и иметь добренького Бога. Такого Бога, чтобы Он нас прощал, а мы продолжали бы грешить. То есть, чтобы мы творили бы всё, что хотим, а Он прощал нас, чтобы прощал нас не переставая, а мы дули бы в свою дуду»[3].

Бог как Любовь и Источник Любви глаголет чадам своим «Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю» (Откр.3:19). Истинное наказание само по себе является одной из составляющих любви. Не хотят понять современные горе-проповедники, что препарируя составные части Любви, они уклоняются от Истины, делая окружающую среду удобоприемлемой для тотальной греховной экспансии. Самых стойких в Вере оно, конечно, не поглотит… Но как же более слабые наши ближние? Каждый ли из нас уверен в своей стойкости? А если и уверен, не является ли эта уверенность проявлением тщеславия и излишней самоуверенности?

Встречаясь со злом внешним у христианина лишь два пути: бороться с ним (наиболее эффективным в его случае способом), либо бежать от него. Второй вариант оправдан, когда внешнее зло достигло ужасающих размеров (как при воцарении антихриста, например)[4], и чтобы не быть поглощённым этим злом, христианин бежит от него. Любой другой отказ от борьбы греховен, ибо позволяет тёмным силам захватывать всё новые и новые жизненные пространства, поглощая слабых непротивленцев и тем самым усиливаясь ещё более, подобно снежному кому, летящему по склону горы.

«Таков духовный закон: несопротивляющийся злу поглощается им и становится одержимым. Ибо «зло» – не пустое слово, не отвлеченное понятие, не логическая возможность и не «результат субъективной оценки»…»[5] Подобное высказывание русского философа Ивана Ильина можно представить на примере сообщающихся сосудов в физике. Так борьба со злом эффективна на два фронта – забросив один из них победы не одержать. Другой очевидный пример – государство с врагами внутренними и врагами внешними. Можно сколь угодно выводить измену, но без внешней обороны страна падёт под натиском грубой силы. Если же сосредоточиться только на внешнем агрессоре, а предателей не изводить, то такой подход также приведёт к разрушению государства. И лишь непримиримая война на два фронта даст возможность выстоять и одержать победу.

А как же заповедь о прощении врагов? – спросит богобоязненный читатель.

В том-то и соль, что Писание благовествует нам о прощении врагов личных, наставляя исправлять ссоры и врачевать пороки смирением. «Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас» (Лк.6:27,28) и далее «Любите враги ваша и благотворите» (Лк.6:35). С другой стороны моралистами мусолится приземлённое истолкование слов Иисуса Христа: «Вы слышали, что сказано: «око за око и зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф.5:38,39).

Феофилакт Болгарский толкует эти строки следующим образом: «Злым Господь называет здесь дьявола, который действует посредством человека. Итак, разве дьяволу не должно противостоять? Да, должно, только не ударом со своей стороны, но терпением, ибо огонь угашают не огнем, а водою. Но не думай, что здесь идет речь только об ударе в щеку, но и о всяком другом ударе, и о всякой вообще обиде»[6].

К тому же, упоминаемую фразу Христа следует рассмотреть ещё в историческом срезе, потому как современники должны были понять суть Его слов. «В библейской традиции удар по щеке – это метафорический образ тяжкого оскорбления или поражения человека. Кроме того, Христос не случайно сказал об ударе именно по правой щеке. Если такой удар наносил не левша, то он мог это сделать лишь тыльной стороной ладони. Именно такая пощечина расценивалась древними израильтянами как самый сильный способ нанесения оскорбления и бесчестия человеку. То есть, во-первых, речь здесь идет о непротивлении конкретному злу – личному оскорблению, а не злу вообще. И, во-вторых, совсем не обязательно это оскорбление может носить характер физического насилия»[7].

Апостол Пётр ещё более раскрывает этот момент уже после сошествия Святаго Духа: «…не воздавайте злом за зло, или ругательством за ругательство; напротив, благословляйте, зная, что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение» (1Пет.3:9) и далее «…уклоняйся от зла и делай добро, ищи мира и стремись к нему» (1Пет.3:11). Как не вспомнить крылатую фразу «хочешь мира – готовься к войне», которую можно истолковать в верном ключе при условии употребления войны исключительно как последней необходимости (защиты) и стремления к миру.

Когда речь идёт не о личных врагах, правило это никак не может трактоваться буквально, ибо как можно прощать за другого человека? Здесь кроется суть: прощение личных врагов как истинное проявление любви и мнимое «прощение» врагов не личных (Бога, Отечества, других личностей) как извращение любви, а значит и скрытое богохульство…

Казалось бы, возникает противоречие: как можно любить ближних (а через это совершенствоваться в любви к Богу, ибо «Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец (1Ин.4:20)»), если некоторые из этих ближних могут являться врагами Господа или Отчизны? Однако, это возможно. Святитель Филарет Московский учит: «Гнушайтесь убо врагами Божиими, поражайте врагов отечества, любите враги ваша»[8]. Слово Божие призывает нас жалеть и любить всех людей без исключения, но это не означает любить человеческие пороки вместе с людьми.

Гнездящиеся в сердце грехи можно представить в виде отвратительных паразитов на теле несчастного, кровососущих клещей, грызущих червей и прочих гадов – отвращение к ним не должно умалять сострадания и любви к Образу Божию, поражённому ими. Духовные болезни заражённого нельзя переносить на саму человеческую личность, но вместе с тем нельзя потакать этому несчастному в распространении заразы – греха.

«… И ненавидети ми злых настави мя, молюся ти» – читают православные в каноне Ангелу-Хранителю, имея ввиду ненависть ко злу и пороку, но не к самому человеку. «Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя?» – вопрошает царь-псалмопевец Давид и тут же отвечает: – «Полною ненавистью ненавижу их: враги они мне»[9]. На церковно-славянском это звучит так: «Не ненавидящыя ли Тя, Господи, возненавидех, и о вразех Твоих истаях? Совершенною ненавистию возненавидех я, во враги быша ми» (Пс.138:21,22). Очевидно, что трактуя все подобные реплики буквально, человек искажает смысл Писания и играет на руку богоборцам.

Как же отличить ненависть к личности и ненависть ко греху? Весьма просто: представить, что грешник искренне покаялся. Сможем ли мы в ту же минуту окружить его братской любовью без намёка на прошлые прегрешения и преступления? Если да, значит мы на верном пути. Именно так любят ближних и ненавидят грех.

[1] Свт. Филарет (Московский), Слово на Великий пяток, 1816 г.

[2] Свт. Тихон (Задонский), Краткие нравоучительные слова т. 5, слово 25.

[3] Паисий Святогорец, С болью и любовью о современном человеке.

[4] Сюда относится высказывание Святителя Игнатия (Брянчанинова) об апостасийном времени антихриста: «Остерегись, желая спасти ближнего, чтоб он не увлек тебя в погибельную пропасть. Последнее случается ежечасно. Отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою твоею. Устранись, охранись от него сам: и этого с тебя достаточно. Ознакомься с духом времени, изучи его, чтоб по возможности избегнуть влияния его». Некоторые лукавые интерпретаторы пытаются выборочно применять отдельные фразы святого без привязки к антихристову времени, что не соответствует изложенной мысли Святителя.

[5] Цит. И. Ильин «О сопротивлении злу силою».

[6] Феофилакт Болгарский, архиепископ Охридский, Толкование на Евангелие от Матфея, глава 5.

[7] Р. Маханьков, Подставить другую щеку? https://azbyka.ru/podstavit-druguyu-shheku

[8] Слово святителя Филарета Московского в неделю 19-ю по Пятидесятнице.

[9] Псалтирь, русский синодальный перевод, псалом 138.